Новости

Журналист и писатель Сергей Кредов представил в Петербурге книгу «Тринадцатая ночь» — политический детектив, роман-гипотезу о возможных событиях в России с узнаваемыми персонажами российской политической жизни. С обложки смотрят знакомые всему миру глаза, одного из главных героев зовут Лукин Владислав Владиславович, и он — президент страны. Об интервью с Борисом Ельциным и качествах нынешнего лидера России, Владимира Путина, который стал прообразом героя книги, Сергей Кредов рассказал Федеральному агентству новостей.

— Сергей, как из журналиста вы превратились в писателя?

— Я начинал еще в советское время, как вы понимаете. Первое образование у меня техническое, но когда я понял, что это не мое, уехал на ударную стройку в Сибирь. В то время это был лучший способ развития журналистской карьеры. Начинал с районной журналистики, в газете «Усть-Илимская Правда» — ниже сложно упасть. Но уже через полтора года мои материалы пошли в полосы центральных газет, просто потому, что я оказался в нужное время в нужном месте. Я пристраивал свои тексты всех возможных жанров в любые издания — от «Строительной газеты» до «Советского балета». Когда пошли сенсационные темы, это сразу попало в центральные газеты.

Например, школьник ограбил и сжег квартиру, я сделал расследование, и его потом обсуждали во всей стране — до сих пор встречаю педагогов, которые помнят ту публикацию. К тому времени, как я вернулся в Москву, у меня уже не было проблем с тем, чтобы устроиться, и я быстро сделал карьеру: за шесть лет, будучи беспартийным, дошел от корреспондента Усть-Илимской газеты до члена редколлегии центральной московской газеты, таких карьер в то время не было. В 1988 году я взял интервью у Ельцина — его тогда только выбросили из Политбюро, это было очень громкое по тем временам событие.

— Сложно было устроить это интервью?

— Очень сложно — Ельцин был первым заместителем председателя Госстроя, к нему было не пробиться. Но главное, нигде было не опубликовать материал. Позвонил его помощнику Льву Суханову, сказал, что есть возможность напечатать интервью. Он сказал позвонить завтра, и на следующий день я набирал номер, думая, что шансов-то нет. Гулял по Москве, зашел в телефон-автомат, «двушку» бросил, звоню ему, тот: «Секундочку», и через какое-то время в трубке узнаваемое «Штоа?». Это сейчас мы привыкли — Ельцин, что такого… А тогда члены Политбюро были небожителями! Тем более, у Ельцина была слава на всю страну, а тут я ему из телефона-автомата звоню, да еще и зуммер начинает щелкать, потому что время заканчивается! Я ему сразу говорю: «Борис Николаевич, я не из ЧК, это просто телефон-автомат гудит так». Убедил его, прислал вопросы, меня пригласили на интервью, и ребята в Иркутске костьми легли, но опубликовали материал на целую полосу — первый материал о Ельцине в России.

— Каким запомнился наш первый президент?

— Это был не тот Ельцин, которого мы помним пожилым, в плохой физической форме. Тогда это был энергичный, бодрый, красивый мужик с пепельной сединой. Вокруг него был романтический ореол — все видели в нем надежду. Но он был очень косноязычный, к сожалению. Потом он уже как-то научился говорить, а тогда я замучился расшифровывать нашу беседу. Но что меня поразило: когда я в муках сделал этот материал и принес ему вычитать, он очень хорошо его редактировал. Безусловно, он был в ладах со словом, просто у него были какие-то затруднения с речью. Мы много говорили за три наши встречи, и он произвел на меня впечатление, мы даже парой анекдотов обменялись. Рядом с ним я чувствовал, что причастен к истории: все-таки, это человек, вокруг которого были некие исторические завихрения, и который многое изменил в стране.

— С нынешним президентом у вас тоже какие-то связи есть?

— Никаких. Это у вас в Питере, наверно есть связи, а у меня абсолютно никаких — разве что знакомые люди через два рукопожатия.

— Но все же, как появились эти глаза на обложке?

— У этой книги достаточно интересная самостоятельная биография. Она была написана 10 лет назад с тем прицелом, чтобы быть актуальной и после, и после, и после. Я начинал писать эту книгу как журналист: у меня возник замысел, сюжетная линия, определился жанр политического детектива. Я хорошо знал тему, потому что шесть лет выпускал газету о безопасности «Я — телохранитель», постоянно общался с бывшими сотрудниками разных спецслужб. Получился роман-гипотеза, в котором я моделировал события: взял третью годовщину трагедии в Беслане и разыграл историю с возможным покушением на президента.

Владимир Путин стал прообразом моего героя, поэтому я внимательно изучал его биографию, узнавал у очень компетентных людей, как обеспечивается безопасность президента — в книге это очень подробно описано. Скажем, он летит в горячую точку, но это до последнего маскируется, анонсируется выступление в другом месте, готовится торжественная встреча. В итоге президент летит, куда ему надо, а в заявленное место приезжает заместитель из правительства. Такие хитрости — реальные методы в информационной войне, и они прописаны у меня документально.

Мне было важно, чтоб книга вышла за полгода до событий, которые я описываю в ней. Я нашел спонсора, издал «Тринадцатую ночь» небольшим тиражом, успел вручить некоторым людям, политикам. Федеральная служба охраны, между прочим, проявила к ней большой интерес, а один известный продюсер признал ее очень кинематографичной и предложил снять по ней фильм. 

— Раз уж реальный президент — прообраз вашего вымышленного, какие черты Путина есть в герое «Тринадцатой ночи»?

— Да, мой герой — это скорее, «лицо, похожее на реального президента». Я собирал о Путине информацию, говорил с людьми, которые с ним когда-то работали. Кроме того, я знаю много людей, которые похожи на него типажом — сначала работали в спецслужбах, а потом стали заниматься гражданской деятельностью. Образ у меня получился не в угоду президенту — иначе бы меня уже как-то отблагодарили, но и не против него. Каким я его представляю, так его и описал. Быть руководителем государства не каждому по силам. Помимо таких качеств, как прогрессивность, знание экономики, требуется набор обычных человеческих качеств: прекрасное здоровье, психологическая устойчивость — это ж какие нагрузки надо выдерживать!

Этот человек должен быть капитаном, он не должен сбежать со своего места, если что-то вдруг начнется в стране. Многие другие руководители, которые, возможно, мне даже более симпатичны, точно потеряются в такой момент, а в Путине я уверен — он не сбежит. Многие качества лидера у него на сто процентов присутствуют, и они на огромной высоте. Таких людей не зря подбирали в эти органы: эта профессия кует личность. Серьезный вопрос, на мой взгляд, в том, в какой мере человек с такой подготовкой готов к выполнению гражданских обязанностей? Это вообще огромная редкость, когда сотрудник спецслужб становится руководителем государства, потому что ему нужно полностью менять отношение к жизни.

Органы, конечно, дают в некоторых аспектах великолепную подготовку: например, способность разыгрывать стратегические комбинации. Я искренне считаю, что Путин — великолепный дипломат. На высоком уровне политического общения Меркель и Макрон — просто дети рядом с ним. Я уверен, что он сто очков форы им даст на сложных переговорах — они уже обольются потом и в обморок упадут, а он будет гнуть свою линию. Но руководитель государства должен обладать и другими качествами: вести публичную деятельность, выступать, обращаться к людям, говорить народу приятные вещи, минимум публичного времени уделять вопросам безопасности: нам, обычным людям, об этом знать не надо.

— Почему местом действия у вас в романе становится Беслан? Это же очень больная для страны тема…

— Мне нужно было поместить героев в сложную ситуацию. Где президент страны мог попасть в опасное положение? Там, куда у него не было варианта не приехать. Он не может не выступить в Беслане на годовщине теракта, а значит, именно там может произойти покушение на него. По сюжету, спецслужбы узнают об этом, но у них нет возможности предотвратить угрозу и выйти на след злоумышленников. Один из выходов — попытаться найти двойника для президента.

— На эту тему вы тоже советовались со знакомыми в спецслужбах и узнавали, есть ли двойник у президента?

— Конечно, нет такого человека, у которого в трудовой книжке записано «двойник президента России», но не исключаю, что для некоторых случаев такой персонаж предусмотрен.

— Его знаменитое чувство юмора у вас в романе обыграно?

— Думаю, в его случае мы скорее имеем дело с некоторой веселостью… Мне вообще кажется, что Путин — человек веселый по жизни. Он к сложным житейским ситуациям относится как оптимист, несмотря на свой суровый имидж. Я впервые обратил на него внимание в конце 90-х годов, когда он был директором ФСБ. На пресс-конференции он очень меня удивил ответами на вопросы: раз ответил, два ответил, и очень умело. Сразу зацепило, что он человек умный, с быстрой реакцией.

Путин очень легко общается с журналистами, ему это дано. И меня даже удивило, что после его прихода к власти начались процессы запугивания в прессе. Очевидно, что Путин прекрасно общается с прессой, не боится ее.

— Как думаете, вашу книгу про вымышленного президента, так похожего на настоящего, не сочтут проявлением культа личности?

— Знаете, я не так давно был в Париже и со многими людьми общался — от таксиста до комиссара полиции, и многие, надеясь сделать мне приятное, начинали расхваливать президента моей страны. Поскольку в мире антиамериканизм сильнее, чем русофобия, Путина везде очень уважают. Для французов он — пример человека, который отстаивает суверенитет своей страны, и это вызывает у них восхищение, потому что они в своих политиках в этом смысле сильно разочарованы и считают, их беды от того, что Франция «легла под Америку».

Путина они справедливо считают сильным политиком, потому что за последние годы суверенитет нашей страны действительно окреп. Но если говорить о культе личности, то эти слова скорее относятся ко временам Сталина, когда культ сочетался с искренней любовью. Сейчас отношение к руководителям государства более спокойное. Но огромное количество подхалимов, к сожалению, используют флаг «Я — человек президента» и под ним делают свои темные делишки: таких видимо-невидимо.

— В книге есть другие герои с реальными прототипами?

— Да, многие сотрудники спецслужб узнают «своих». Еще книга очень нравится женщинам, потому что там есть женский образ и история любви. И вообще, это не кровавое действо, в книге много психологии, лирических отступлений, есть послание к женщинам. Главная героиня — питерская журналистка Оксана, которая очень подробно описана. Как Флобер говорил «Госпожа Бовари — это я», так я могу сказать, что в Оксане я описывал свои проблемы, связанные с журналистикой. Оксана — журналистка пула, ездит с президентом по стране, все считают, что ее жизнь удалась. Ее знает президент, лично с ней здоровается.

Но она чувствует, что теряет способность писать «обычные» вещи: политическая журналистика иссушает, я это по себе знаю. Я начинал как обычный журналист, который писал о летчиках, милиционерах, сыщиках, а когда стал парламентским корреспондентом, вдруг понял, что отупел. Что во все, о чем бы я ни начал писать, влезают политики. Политическая журналистка — вредное занятие… Оксана у меня попадает в такую же ситуацию, и хочет вернуть себе то, что было в ней изначально, так что кончится все тем, что она выйдет из пула.

Любовь у нее, конечно, не с президентом. Это сыщик в годах, который для нее — обычный мент. У молодых журналисток отношение к таким людям, как правило, высокомерное. Но когда в экстремальной ситуации их сводит судьба, вспыхивают человеческие отношения. «Тринадцатая ночь» — роман о людях, которые в экстремальной ситуации ищут свои выходы, так что он будет интересен не только тем людям, которые заведомо интересуются политикой.